Теперь я совсем [один] на свете со своим искусством.
Как на него не смотри, но я через милость Божию
предназначен искусству.
И только для него живу в этом трудном мире.
В 1998 году в салоне одной из самых популярных латвийских фирм, специализирующейся на продаже предметов антиквариата, «Volmar» (Рига, ул.Шкюню, №6), состоялась большая персональная выставка работ, практически неизвестного, как современным искусствоведам, так и общественности, умершего в полной нищете, художника Адольфа Зардиньша (Ādolfs Zārdiņš, 1890-1967). Было представлено огромное количество работ – сотни рисунков пером, кистью и цветными карандашами, акварели, гуаши, пастели, а также дневниковые записи, богато иллюминированные автором, и доселе неизвестные. То ли найденные в 1997 году на чердаке заброшенного юрмальского дома, то ли принесенные тогда же наследниками художника в антикварный салон для продажи, – они вызвали большой интерес и широкую реакцию в латвийской прессе.
 |  |  |
Для обывателя, не посвященного в нравы и обычаи мира искусства, казалось невероятным, что художник с таким обширным и интересным живописным наследием мог остаться незамеченным, а на его творчество не обратили внимание искусствоведы. Почти полное отсутствие информации о жизни и произведениях художника, почти 35 лет проживавшем в полной изоляции от общества в приморском поселке Майори, – это не укладывалось в голове латвийского обывателя. Он жил в мансарде дачи, которую построила его сестра, начиная с конца 1930-х годов и вплоть до своей смерти в 1967 году, исполняя роль сторожа и дворника. Дача была практически неотапливаемая, а жизнь художника была «окрашена» бедностью и одиночеством. Себе на жизнь он зарабатывал исполнением случайных заказов соседей на колку дров или уборку территории. Но изменить свою жизнь, сделать ее более материально и финансово независимой от помощи родственников, – Адольф Зардиньш
не стремился.
 |  |
Как следует из редко встречающихся дневниковых заметок художника о превратностях его бытовой жизни, он воспринимал их как фатально неизбежные в той жизненной судьбе, которую он сам избрал для себя. И все помыслы художника об изменении своего образа жизни, не выходили за рамки намерений. Его материальные потребности были весьма ограничены. Главным для него было, чтобы окружающий его реальный мир не мешал его искусству и пребыванию в том мире фантазий, который он создал в своем мышлении. Он старался «просто жить» в своем замкнутом, выдуманном мире, в котором он был режиссером, участником и наблюдателем, а жизненные невзгоды были той неизбежной ценой, которую он был вынужден заплатить за возможность «пребывания» в своем фантастическом мире. Адольф Зардиньш на каком-то этапе своей жизни смирился со своей бедностью, одиночеством, забытый и ненужный обществу. По всей видимости, он полагал, что таков удел всех талантливых художников и только будущее, история искусства, – воздадут должное его памяти и его творчеству. Особый интерес у современной публики вызывали темы и сюжеты большинства работ Адольфа Зардиньша. А это – публичные дома (бордели, дома терпимости), театр, цирк, общественные бани, проститутки и их клиенты, чаще всего, из высшего света, обнаженные женщины и мужчины, откровенная эротика, переходящая в порнографию.
 |  |  |
Эти произведения вызвали нездоровый ажиотаж у читающей и смотрящей публики, у других, нравственно чистых, представителей общества. Любопытство подогревалось газетной братией, которую, с большим тактом, пытались остудить отдельные искусствоведы, по большей части, в латышской прессе. При всей своей обширности публикаций о творчестве и жизни художника, обрушившихся на образованную публику, в них прослеживалась явная тенденциозность, небрежность в выборе картин для репродуцирования, торопливость в написании текстов, упор на коммерческую составляющую рисунков, желание «потрафить» запросам публики. Большинство публикаций художественных критиков и журналистов отличались своей фрагментарностью и несистематичностью. Все это, в конечном счете, умаляло значение творческого наследия Адольфа Зардиньша. Не секрет, что, «чем меньше известно об одаренном художнике, тем пышнее расцветают легенды вокруг его имени» [69]. Так написал в своем Предисловии к каталогу выставки работ Адольфа Зардиньша в Вецларе (Германия, март 1999 года), немецкий искусствовед, профессор Клаус Хоннеф (Klaus Honnef). Параллельно с осторожными и немногочисленными искусствоведческими статьями, в которых обсуждались художественные достоинства работ Адольфа Зардиньша и давалась оценка его мастерства, проводились исторические параллели с работами других известных художников, характеризовалась эпоха, – на читателя и зрителя обрушился шквал откровенно рекламной и сенсационной продукции, представленной в СМИ и в других публикациях. Пожалуй, к наиболее серьезным публикациям следует отнести статьи латвийских искусствоведов Алексиса Османиса в „Literatūra. Māksla. Mēs" (26.03.1998 г.) [75], Руты Мужниеце в газете „Diena" (14.04.1998 г.) [74], Ингриды Буране в «Māksla Plus» (1998, №2) [66], российского искусствоведа Андрея Толстого в московском журнале «Новая юность» (1999, №38) [43] и в Предисловии к каталогу выставки работ Адольфа Зардиньша в Отделе личных коллекций ГМИИ им. А.С.Пушкина (в июле 1999 года) [44], а также, статья немецкого искусствоведа Клауса Хоннефа (в Предисловии к немецкому выставочному каталогу в марте 1999 года) [69]. «На исходе ХХ века поразить каким-либо открытием в искусстве трудно не только профессионалов-искусствоведов, но и широкие круги любителей. Исключения крайне редки, и если и случаются, то сама История Искусств вправе подивиться на собственную изобретательность. Открытие, пребывавшего в неизвестности и забвении художника Адольфа Зардыньша, пожалуй – из ряда таких исключений», – так написал Андрей Толстой в Предисловии к каталогу выставки работ Адольфа Зардиньша в Москве [44].
 |  |
В тоже время, некоторые искусствоведы, высказывали весьма справедливые и осторожные предположения и пожелания, чтобы неуемные восторги по поводу счастливого нахождения живописных работ и архива Адольфа Зардиньша, слова о необычности и оригинальности его творческого наследия, которые прозвучали в большом количестве в прессе 1990-х годов, не оказались тем валом, который «захлестнет» имя художника и вернет его забвению. Так и произошло. Посмертная популярность произведений Адольфа Зардиньша, начавшаяся в конце 1990-х годов, – оказалась недолговечной. Уже много лет нет с нами Геры Коцена (1947-2013), приобретшего у родственников художника его творческое наследие, инициатора и организатора персональных выставок работ Адольфа Зардиньша в Риге (1998), Москве (1999), Генове (Италия, 2006) и Вецларе (Германия, 1999). К сожалению, о художнике уже не появляются новые публикации, а его графические работы, в большинстве своем, – проданы, разошлись по частным коллекциям или затерялись. Особенно пострадали дневники и записки художника, выполненные на отдельных листочках бумаги, листах из художественных журналов, бланках и упаковках от сигарет. Небольшая часть архива Адольфа Зардиньша с его дневниковыми записями была передана фирмой «Volmar» в Государственный архив ЛР. Какое-то, сравнительно небольшое, количество работ хранится в частных коллекциях и для представления в этой книге недоступно. О большинстве работ Адольфа Зардиньша, которые были продемонстрированы публике в фирме «Volmar» на первоначальных этапах сенсационного открытия наследия художника, нет сведений. Они канули в Лету, не оставив о себе никакого следа. Некоторые из этих работ сохранились только в фотографиях. Часто, отсутствует информация об размерах и датах исполнения таких работ. В такой виде, без достаточной информации, я вынужден воспроизвести их в этой книги.
 |  |  |
Работы Адольфа Зардиньша, ранее представленные в экспозиции Латвийского национального музея, тихо переместились в его хранилище. Сенсационность пожухла, а прошедшее за это время ставит новые вопросы, которые остаются без ответов. Латвийский искусствовед и реставратор Алексис Османис (Aleksis Osmanis, 1945-2016) писал: «В своих комментариях А.Зардиньш упоминает имена француза О.Домье, бельгийца Ф.Ропса, голландца Ван Донгена, которые несомненно дают ключ к разгадке многих вопросов, но очень много еще предстоит выяснить и объяснить, определить стилевую тенденцию, направление искусства вновь открытого художника» [75, 20.lpp.] Безусловно, как художник, Адольф Зардиньш был талантливой, одаренной личностью, но его талант, как сейчас видится, по прошествии нескольких десятилетий после выставки в салоне «Volmar», был как преувеличен, так, в тоже время, и недооценен.
В коллекции торговой площадки Antiqon представлены к продаже коллекция работ Адольфа Зардиньша из собрания галереи «Volmar».
Так же к вашему вниманию доступна новая книга эксперта торговой площадки Antiqon Михаила Иткина.
 |  |
"Эротические мотивы в творчестве Адольфа Зардиньша" – это не просто книга о живописи, но и погружение в уникальный мир художника, который волнует и вдохновляет своей оригинальностью и талантом. Книга доступна для заказа на торговой площадке Antiqon.
